Какова бы ни была мода, люди остаются такими же… И никакие модные тенденции не влияют на наши взаимоотношения.
Знакомства в Днепропетровске - это реальный шанс обрести свою половинку, тем более, что столько одиноких людей ждет вашего ответа на свою анкету…
От звериной шкуры до мехового манто
Современная манекенщица в одеждах времен Нефертити.
Первобытный человек носил на плечах звериную шкуру, отчасти ради маскировки, отчасти – защищаясь от холода. Одежда как достижение культуры впервые предстает перед нами в шумерских изображениях. Возникла даже мода: длинноволокнистая шерсть с завитками имитировала звериную шкуру – в подражание шкурам неандертальцев. Может быть, какой-то первобытный инстинкт побуждает и современных женщин носить дорогие меховые манто? Из одежд разной длины, имитирующих звериную шкуру, у вавилонян, ассирийцев и арамеев возникли бахромчатые одеяния с завязками, доходившие до щиколоток, – модель, которую несколько тысячелетий носили и мужчины, и женщины. Между мужской и женской модой разницы не существовало.
Одна специалистка по археологии и текстилю в результате сравнительных исследований установила, что в областях Восточного Средиземноморья за тысячи лет, разделяющие передник из шкуры и одежду с рукавами, не происходило особых колебаний моды и существовало всего лишь сорок основных моделей. Медленное развитие моды соответствует истории развития человечества, которое лишь постепенно переходило от «животного сообщества» к «культуре».
«Область моды, – пишет австрийская исследовательница Верена Цинзерлинг, – находится между искусством и необходимостью, здесь творческая фантазия всего ближе к телу, здесь находят свое воплощение тончайшие колебания вкуса, присущего эпохе, здесь выносится на продажу само мировоззрение. Одежда делает человека. В сущности, она призвана выявить красоту и своеобразие человека».
Женщине издавна известно, что ее оценивают не только по природным качествам, достоинствам, характеру или уму, о ней судят и по ее туалету. Одежда есть зеркало ее сути.
Египетские женщины вначале носили легкие полотнища «без верха», просто обернутые вокруг бедер; в эпоху Древнего царства уже появилась полотняная одежда с глубоким вырезом и длинными бретельками, так что часть груди оставалась открытой. В эпоху Нового царства она превратилась в соблазнительное, с обилием складок верхнее платье из тонких тканей разнообразных пастельных тонов или ослепительно белое, которое скорее подчеркивало, чем скрывало женские формы. Легкое одеяние египтянки не только соответствовало жаркому климату, оно свидетельствовало также о свободном положении женщины.
Иначе обстояло дело в Месопотамии, где строгий обычай требовал от женщин надевать неуклюжие, похожие на мешок, платья до самых щиколоток и закутываться в покрывало.
Свободное положение женщины подчеркивали также одежды жительниц Крита и Спарты. На Крите женщины носили длинные узорчатые платья с узкой талией, которые оставляли грудь совершенно открытой. Одеяние спартанки было открыто с одной стороны, чтобы она могла свободно шагать.
Как происходило развитие моды со всеми ее колебаниями в Греции, стране, о которой до нас дошло больше всего сведений? Дождливое время года со снегопадами в горах заставляло греков и гречанок надевать шерстяные плащи, называемые «пеплосами». Это были плотные четырехугольные полотнища, которые ночью употреблялись как одеяла. Их просто накидывали на плечи и закалывали булавками или пряжками. Плотное полотнище ниспадало вдоль тела широкими складками, иногда вокруг талии его подвязывали поясом. Пеплос сохранился и в позднейшие времена, только приобрел более живую расцветку, и на нем появилась пестрая кайма.
Лишь после того, как греки познакомились с Востоком, застывшая местная мода пришла в движение. Из путешествий и походов в восточные земли купцы, сопровождающие войско, привозили домой новые утонченные и драгоценные изделия из ткани. На смену пеплосу пришел фарос, одежда того же покроя, который в результате дальнейшего развития, в свою очередь, превратился в хитон из тонкой ткани. Слово «хитон» происходит от восточного «кетон» и означает «из хлопка» (и сейчас хлопок по-английски называется «коттон»).
Со времен походов Александра Великого в Индию греки знали про хлопок – «древесную шерсть». Геродот рассказывает о деревьях, на которых растет шерсть, из коей индийцы делают свои одежды. Македонские воины привозили из Персии попавшие туда, в свою очередь, из Китая матово отблескивающие шелка, которые продавались по баснословным ценам. Но шелковые одежды считались греховной роскошью. В 16 году н.э. в Риме издали закон, запрещающий ношение шелковых одежд. Из Дамаска импортировали тончайший муслин, который в Риме называли «тканым воздухом».
Война нередко приводит к перемене мод. Против перемен в афинских нарядах после персидских войн протестовали в 420 году до н.э. и стратег Фукидид, и поэт Аристофан. Большая война оказала влияние почти на все области жизни. На моде сказалось воздействие восточно-ионийской чувственности: она стала элегантна, нарядна и утратила свою простоту, «старую» скромность.
Всякая революция в моде является следствием не только упадка нравов или морального одичания, но и общественных перемен после тяжелых политических кризисов. Это относится как к древним Афинам, так и к современному Каиру. Едва там после второй мировой войны сбросили покрывала, как девушки высших слоев общества стали носить самые смелые мини-юбки и облегающие джинсы, подобно парижанкам. Напротив, крестьянки в отдаленных деревнях остались верны традиционной арабской одежде.
Такие различия в одежде городского и сельского населения наблюдал и Иосиф Флавий. Зажиточные городские жители предпочитали греческую моду с восточными дополнениями. Иерусалимские дамы демонстрировали свои новые платья в цирках, и зрители смотрели больше на их великолепие, чем на борьбу, которая происходила на арене. Иосиф добавляет: «Галилейские крестьянки, напротив, носили длинные простые архаические одежды».
Моральное негодование, которое вызывает всякое обновление моды у консерваторов, не является чем-то новым; оно известно со времен фигового листка Евы. Так, римский философ Сенека (4 г. до н.э...65 г. н. э.) пишет: «Конец пришел добрым нравам! Торжествует бесстыдство в одежде! Мертвы добродетель и приличие! Человечество становится все хуже! Так говорили во времена наших отцов, так говорим мы сегодня, и то же станут повторять наши дети».
Во времена римских императоров крайне дешевая готовая одежда вытеснила всякий «домашний пошив» и всякую индивидуальность. Крупные мастерские, которые могли производить дешевую продукцию благодаря рабскому труду, наводнили рынки всего мира своего рода «унифицированной» одеждой. Желание быть как все превратилось для потребителей в необходимость быть как все.
Э. ВАРДИМАН
Перевел с немецкого М. ХАРИТОНОВ
